Борьба ФАС и Роспотребнадзора с навязыванием банками комиссий за страхование жизни и здоровья заемщиков идет давно, но без больших успехов. Помочь заемщикам, как ни странно, оказались способны налоговики, увидевшие в договорах коллективного страхования жизни и здоровья заемщиков банка «Русский стандарт» страхование его предпринимательских рисков. На таких комиссиях «Русский стандарт» зарабатывает около 5 млрд руб. в год. Поддержка налоговиков арбитражным судом может повлечь иски о возврате комиссий заемщикам. Если же эта позиция устоит и в Высшем арбитражном суде, розничные банки и вовсе могут отказаться от такого вида страхования.

Территориальные управления Роспотребнадзора начали представлять отчеты по итогам 2013 года, фиксирующие значительный рост проверок банков. В ряде регионов количество жалоб на банки удвоилось, а среди наиболее частых покушений на права потребителей называется неправомерное навязывание им страховых услуг при получении кредита. Брянское управление службы 11 марта выпустило по этому поводу отдельный пресс-релиз: «Услуга страхования в документах многих банков носит добровольный характер, хотя на самом деле ни один банк своих заемщиков не спрашивает о желании страховать свою жизнь и здоровье, просто передает документы и указывает, где заемщикам поставить подписи. С отказавшимися страховаться банки просто не заключают договоры». В Роспотребнадзоре сообщили, что итоговая статистика по 2013 году будет подготовлена к 1 июня.

Бороться с проблемой пыталась и ФАС — в основном речь шла об ограничении банками круга страховщиков. Но в 2012 году президиум ФАС вынес решение, что при коллективном страховании банк вправе предлагать услуги одного страховщика по своему выбору. Сами же банки не намерены отказываться от страхования заемщиков, несмотря на претензии: они защищаются от угрозы невыплат и получают дополнительный доход в виде комиссий, в несколько раз превышающих страховые взносы.

Шанс изменить эту ситуацию появился неожиданно — в результате налоговых претензий ФНС к ЗАО «Русский стандарт Страхование». Доначислив страховщику 52 млн руб. НДС за 2009-2010 годы, московская налоговая инспекция N50 сочла, что вместо страхования жизни и здоровья заемщика страхуются предпринимательские риски банка. А раз у страховщика нет лицензии на имущественное страхование, это лишает его льготы по НДС. Арбитражный суд Москвы в ноябре 2013 года поддержал страховую компанию, но апелляционный суд 24 февраля отменил это решение. Глава юридической фирмы «Главстрахконтроль» Николай Тюрников поддерживает позицию ФНС: коллективное личное страхование — это подмена страхования предпринимательских рисков, и плату за это банк не может перекладывать на заемщиков. Юрист не исключает, что если Высший арбитражный суд поддержит подход налоговиков, банкам придется уйти от схемы коллективного страхования и заключать индивидуальные договоры, обеспечив большую осведомленность заемщиков об условиях и тарифах.

Для страховщиков последствия тоже могут быть значительными: компания с лицензией на личное страхование не может иметь лицензию на имущественное. Помимо доначисления НДС деятельность без лицензии влечет административную или уголовную ответственность. В ЦБ отказались от комментариев. По мнению же юристов, в случае поддержки решения апелляции вышестоящими судами заемщики могут подать иски к банку, потребовав возврата комиссий с процентами за пользование. Сергей Шаповалов из юридической фирмы «Налоговая помощь» полагает, что за претензиями к страховщику может последовать и налоговая проверка банка.

Из анализа отчетности «Русского стандарта» следует, что комиссионный доход за страхование по итогам 2012 года составил 4,959 млрд руб., за первое полугодие 2013-го — 3 млрд руб., говорит Денис Порывай из Райффайзенбанка. Гендиректор ЗАО «Русский стандарт Страхование» Антон Кушнер заявил «Ъ»: «Мы не согласны с мнением налоговой инспекции и будем отстаивать свою позицию». В ОАО «АльфаСтрахование» сообщили, что у них «не было подобных прецедентов с налоговой инспекцией», а дело «Русского стандарта» — пока единственный случай на рынке. «По сути, это классическое групповое страхование. Логика налоговиков по переквалификации его на страхование предпринимательских рисков противоречит деловой практике»,— пояснил «Ъ» замгендиректора «АльфаСтрахования» Алексей Слюсарь.

18.03.14 Коммерсант kommersant.ru

Почему генеральный директор «Югории» отказался страховать риски в морских перевозках и сельском хозяйстве, а также от добровольного медицинского страхования

Алексей Охлопков два года назад возглавил «не совсем прибыльного» ханты-мансийского страховщика «Югория» в нагрузку к руководству местным НПФ. К ним добавили местное ипотечное агентство. Это, пожалуй, первый страховщик, встретившийся «Ведомостям», который не призывает безоглядно увеличивать тарифы в ОСАГО и пытается в рамках региональной финансовой группы построить финансовый супермаркет в классическом его понимании. Но, как и все страховщики, Охлопков жалуется на закон о защите прав потребителей и грозит ростом тарифов на страхование.

— Как вы вообще оказались у руля «Югории» и НПФ?

— Я родом из Ханты-Мансийского округа и до окончания школы жил в Югорске. После Финансовой академии проработал в Москве семь лет в банках и семь лет в группе «Северсталь». После чего появилось предложение объединить опыт: с одной стороны, финансовый рынок, с другой — негосударственный пенсионный фонд и строительная отрасль: Ханты-Мансийский НПФ вкладывает большие средства в строительство на территории округа. Мне комфортно на Севере, это моя родина, здесь много знакомых.

— Поближе к родителям…

— Самое интересное, что родителей я еще в 2004 г. перевез в Москву, потому что не хватало общения. Теперь обратная ситуация.

— Расскажите о планах объединить финансовые активы ХМАО.

— По факту процесс уже идет благодаря тому, что у региона есть группа финансовых активов: СГ «Югория» (включает специализированную медицинскую страховую компанию и компанию по страхованию жизни), Ипотечное агентство Югры и негосударственный пенсионный фонд. Все они контролируются округом. Через единую систему управления создана некая финансовая группа. О юридическом оформлении речь пока не идет — такой надобности нет. Гораздо интереснее и важнее тот эффект, который можно получить от объединения усилий. И сейчас компании внутри группы помогают друг другу. Мы стремимся оптимизировать расходы как в конкретных регионах, так и в рамках всей деятельности, соотнося бизнес-процессы участников. Единая кадровая политика, кросс-продажи… Пока все осторожно: разные бренды, сильные и слабые стороны, но процесс привыкания идет. Есть еще множество вопросов, но я уверен, что за единой группой, которая может интегрировать в себе продажи долгосрочных и краткосрочных продуктов, умение продать пенсию в НПФ и страхование жизни плюс «нанизывать» на них короткие полисы, например туристов и авто, — за такой взвешенной моделью будущее.

— Если у «Югории» большая сеть, то о НПФ нельзя сказать того же.

— Фонд сосредоточен в Уральском округе. Прежде всего города и поселки Югры, Тюмень, Екатеринбург. Но рынок НПФ в целом меняется, и фонды сталкиваются со слишком высокой стоимостью привлечения новых клиентов. Экономика рынка очень изменилась, и многие финансово-промышленные группы идут по пути сокращения расходов. Здесь мы не первопроходцы, многие сейчас сокращают офисы, размещают вместе страховые компании, банки и НПФ. В сложившейся ситуации с экономической привлекательностью отрасли это, видимо, единственный путь. С точки зрения регионального присутствия мы будем создавать единые филиалы, которые продают все продукты. Понятно и логично, что через какое-то время мы будем продавать продукты НПФ по всей сети «Югории».

— Ипотечное агентство Югры не выйдет за пределы округа?

— Нет, это более локально ориентированная компания.

— «Эксперт РА» понизил рейтинг страховой компании «Югория», объяснив это «высокой долей инвестиций на одну из связанных сторон». Что это были за бумаги?

— Это акции Ипотечного агентства Югры.

— Зачем это сделано?

— С точки зрения экономики есть два аспекта — формальный и неформальный. Неформальный — это очень дорогостоящий ценный актив, и, когда правительство ХМАО принимало решение увеличить капитал страховщика, моя реакция была самая положительная. По сути, ипотечное агентство — это мешок с деньгами, там есть денежные средства, хорошего качества кредитный портфель из закладных, и с точки зрения финансовой устойчивости всей группы «Югория» это крайне позитивное решение. С формальной стороны акции — это действительно неденежные средства. И, видимо, «Эксперт РА» по-своему интерпретировал такую капитализацию. Если в целом говорить о снижении рейтинга, есть еще один момент. Происходящее на страховом рынке напоминает, мягко говоря, ухудшение условий для ведения бизнеса. Можно долго рассуждать о причинах, убыточности и тарифах ОСАГО. По сути, многие уходят с рынка, даже компании с высокими рейтингами… Международные… Это период, когда агентствам нужно дуть на воду. Не могу сказать, что мы согласны с оценкой «Эксперт РА». Мы объясняем, что мы делаем. Объясняем, что сокращение продаж в прошлом году было управляемым и целенаправленным — для санации и вычищения портфеля. Мы поменяли систему учета и контроля прежде всего в автостраховании.

— А вы сокращали и резали именно автопортфель?

— Нет, мы резали наиболее убыточные виды — морское страхование, сельскохозяйственное. Практически полностью отказались от убыточного ДМС. Мы переосмыслили свою стратегию еще раз и поняли, что мы прежде всего автостраховая компания. А когда у тебя портфель на 60-80% из авто, ты должен быть специалистом в основном виде. Мы все усилия направили на этот рынок. И ситуация с ОСАГО внутри компании лучше среднерыночной, убыточность ниже, мы активно развиваем в этом году продажи. Хотя, конечно, это не снимает проблему низких тарифов. По ОСАГО у нас нетто-убыточность ниже 70%. Если не произойдет увеличения суммы ответственности до 400 000 и 500 000 руб., 30% на активизацию (стоимость продажи услуги) и административные расходы вполне достаточно. ОСАГО привлекательно до того момента, пока дело не доходит до суда. Мы стараемся всячески избегать встреч со страхователями в суде, это экономит средства.

— Поделитесь секретом, ибо все коллеги жалуются на них, а вы как-то решили эту проблему.

— Не могу сказать, что мы полностью избежали этих проблем, но у нас есть несколько программ по снижению количества дел, передаваемых в суд. Известно, что суды в 70% выносят решения в пользу потребителя, так что проще заранее в условиях договора прописать, за какие конкретные риски ты платишь. Например, за угон с ключами внутри машины или только без. Ремонтируешься у официального дилера или нет. Все это приводит к росту тарифов, но тем не менее позволяет снизить риски встречи в суде. Несправедливо, конечно, что от роста тарифов в итоге страдают добросовестные страхователи.

— А что с убыточностью автокаско?

— По каско мы планируем выйти на нетто-убыточность в 80%.

— А брутто?

— Брутто до управленческих расходов будет составлять 100%.

— Вы говорите, что ушли из страхования морских рисков и агрострахования. Правильно я понимаю, что убыточность там была даже не 100% и не 200%?

— Правильно. И даже хуже. Но проблема даже не в том, что это гигантская убыточность, а в том, что она неуправляема. Жизнь показала, что она гораздо страшнее тарифов.

— Говорят, у ряда компаний она достигает 600-700%?

— Не могу сказать точно. Но в целом какой смысл заниматься тем или иным страхованием, если убыточность там по умолчанию выше 100% и ты не можешь ее регулировать? В сельхозстраховании то же самое, что и в автостраховании: суды, большие убытки. Сегодня рыночной компании тратить ресурсы и время на них бессмысленно.

— Насколько в среднем выросли тарифы по автокаско при вас?

— Отдельные тарифы — до 20%.

— Это не так критично, особенно когда у некоторых они падают на 30%?

— Видимо, эти компании увидели в данном сегменте рынка какие-то особые деньги.

— А не страшно на рынке, где буквально толпы зомби-страхователей атакуют суды и отделения выплат, фокусироваться на «моторном бизнесе» (страхование автомобилей)?

— Я не сказал, что мы фокусируемся исключительно на авто. Но иногда просто нужно принять реальность и сказать: «Да, я автостраховщик». Я могу мечтать, что буду страховать исключительно высокомаржинальный корпоративный бизнес и кредитный «несчастный случай». И еще о многом другом могу помечтать. Однако ситуация такова, что ты проснулся солнечным утром, а вокруг очень мало «корпората» и очень много автомобилей.

— 2012 г. «Югория» закончила с убытком почти в 3 млрд руб. Известны уже результаты по 2013 г.?

— У нас также будет убыток — около 900 млн руб. К сожалению, влияния прошлого портфеля в один миг не исключить. Ситуация с судами также оказалось гораздо хуже, чем мы думали в начале прошлого года.

— Сколько вы заложили в резервы на выплаты по судам?

— Точную цифру не скажу. Но около 350 млн руб. мы потратили на оплату решений.

— Насколько вы сократили сеть за два года?

— Мы сократили сеть лишь в тех регионах, где годами не видели прибыли и поняли, что не увидим ее еще столько же. Таких оказалось немного. Ушли из трех крупных городов, столиц регионов.

— Округ оказывает какую-то финансовую поддержку будущему холдингу?

— Нет, только вливания в уставный капитал.

— А какая доля бизнеса приходит от округа к страховщику?

— Если взять все муниципальные образования, госорганизации, правительство… Наверное, миллионов триста рублей страховых премий в год: ДМС, имущество и профессиональная ответственность. Не более 4-5% от сборов.

— Значит, фонд аккумулирует деньги, на них строится жилье, которое продается через ипотечное агентство?

— И да и нет. Изначально это как раз и подразумевалось, но пока мы достраиваем жилье — проекты, начатые еще до 2008 г. Вполне возможно, что у этих проектов были сложности с управлением на каком-то этапе, но сейчас этого нет. С другой стороны, в 2008 г. проблемы были у всех. Мы сдаем до 100 000 кв. м жилья каждый год. Строим в тех населенных пунктах, где сложно ожидать коммерческих застройщиков. Фонд принадлежит правительству округа и может лучше оценивать местные инвестиционные риски. Думаю, что в первую очередь это дает положительный эффект для жителей Югры.

Ханты-Мансийский НПФ, по сути, институт развития региона. Это уникальный опыт: в регионе есть свой фонд, который инвестирует в развитие региона, оценивает местные риски. Да, мы получаем инвестиционный доход, но получаем в регионе.

— Фонд получает прибыль?

— Да.

— То есть в связке страховщик — фонд убытки дает в основном страхование?

— Фонд — это пока некоммерческая структура. Он получает прибыль для вкладчиков — будущих пенсионеров. А в будущем именно «Югория» должна стать центром генерации прибыли. Думаю, через год у нас есть шанс заявить об этом.

— На чем сейчас могут зарабатывать страховщики? Если они вообще могут зарабатывать…

— Если не говорить о корпоративном секторе, где есть два-три лидера, с которыми соревноваться невозможно, остается страхование физических лиц, их имущества, жизни, здоровья и т. д. Это интересный рынок с нормальной судебной практикой. Его развитию мешает отсутствие у россиян полезной привычки страховаться. Позитивный опыт страхования, включающий выплаты при наступлении различных неприятностей, формирует в обществе понимание того, что страхование существует не ради заработка страховщиков, а ради реальной защиты.

У меня есть знакомые, которых залили соседи. Теперь им не жалко потратить в год 10 000-15 000 руб., чтобы избежать подобного. Если у человека один раз возникла такая ситуация, он будет страховаться всегда.

Отрасли всего 20 лет, с годами мы накопим этот опыт, количество людей, которые пользуются страховой защитой, будет расти. К сожалению, сейчас в обществе, и, наверное, это во многом вина самих страховщиков, сформировалась мнение, что страховые компании — это какие-то финансовые воротилы, которые обманывают людей. Но ситуация-то обратная. Страховщики потому и уходят с рынка, закрываются. То, что происходит в судах с применением закона о защите прав потребителей, не оставляет им шансов. Рост тарифов в такой ситуации неизбежен, и страховая защита станет еще менее доступной.

— Это по «моторным» видам?

— Да, например, автокаско. Часть компаний просто уйдет, что снизит градус конкуренции. Оставшиеся будут вынуждены работать на более высоких — на 35-40% — тарифах, которые смогут компенсировать расходы на судебные решения. Это означает, что вместо 15% россиян автокаско будут покупать 10%. Станет ли часть общества счастливее? Не думаю.

— Ряд ваших коллег активно зарабатывают, страхуя кредитные риски россиян при посредничестве банков. Вы для «Югория-жизни» не рассматривали такой вариант развития бизнеса?

— Нет. Мы анализировали этот бизнес и охарактеризовали бы его как нестраховой. Это аренда лицензии страховщика или капитала компании либо комбинация того и другого. Есть несколько компаний с большим капиталом, не знаю, реальным или нет. Если заглянуть в их отчетность, то они собирают по 10 млрд руб. премии, тратят на комиссионные 9,5 млрд руб. и получают прибыль в 500 млн руб. Если тебе жизненные принципы и средства позволяют отдавать банку в аренду капитал для получения процентной прибыли, наверное, это тоже путь. Но я будущего у такого рынка не вижу. Банки за счет страхования просто увеличивают свои доходы. И, видимо, поскольку ЦБ ограничивает уровень процентных ставок для банков, это лишь способ получить те же самые доходы с заемщиков. Такие отношения не создают для компаний ни устойчивой клиентской базы, ни лояльности, ни долгосрочных хороших отношений с партнерами и клиентами. При этом обычно нет возможности расширить продажи за счет дополнительных предложений. Это лишь жесткая аренда капитала для получения прибыли.

— Финансовый регулятор Великобритании за прошлый год обязал вернуть 12 млрд фунтов стерлингов по подобным программам, которые, по его мнению, не содержали в себе риска страхового случая. Возможно ли у нас подобное?

— Возможно. Из нашего опыта: мы вели переговоры с несколькими банками — им неинтересно, что вы думаете, им нужна ваша лицензия и еще «подпишите здесь и вон там, и мы получаем свои 95% стоимости полиса в виде комиссии и отправляем вам 5%». Это не страховой бизнес.

— В холдинге будет создан зонтичный бренд?

— Да, единый бренд позволит сфокусировать расходы на его продвижение. И у нас уже есть такой бренд — «Югория», обладающий высоким уровнем узнаваемости и позитивный. Это не только мое мнение, так считают и специалисты по брендингу. В ближайшие два-три года мы реализуем проект.

— А когда сама страховая компания «Югория» намерена выйти на положительный финансовый результат?

— Мы рассчитываем сделать это в текущем году.

18.03.14 Ведомости vedomosti.ru

По данным Национального союза страховщиков ответственности (НССО), сборы страховых премий по обязательному страхованию опасных производственных объектов (ОС ОПО) в прошлом году остались практически на уровне 2012 г., рост составил всего 2%. И это даже несмотря на вовлечение новой категории страхователей: с 1 января 2013 г. обязанность по страхованию ОПО коснулась также государственных и муниципальных учреждений. В результате общее количество опасных объектов, в отношении которых были заключены договоры страхования, за год увеличилось более чем на 20 000, а это почти 10% от всех ОПО, застрахованных в 2012 г.

Всего, по данным НССО, в прошлом году заключено 255 400 договоров ОС ОПО, что лишь на 13% больше, чем в 2012 г. (222 200). Лидерами рынка по сборам по-прежнему являются компании «Согаз» (1,7 млрд руб.), «Росгосстрах» (1,5 млрд руб.), ВСК (1 млрд руб.), «Ингосстрах» (787 млн руб.) и «АльфаСтрахование» (547 млн руб.). На их долю приходится больше половины всего рынка ОС ОПО.

«Концентрация в этом сегменте изначально высокая, — поясняет первый заместитель председателя правления «Согаз» Николай Галушин. — Связано это с тем, что деятельность по данному виду страхования могут осуществлять не все страховые компании, а только члены НССО. В 2013 г. в сфере ОС ОПО работали 63 страховые компании из 430 существующих в стране. На тройку лидеров приходится 45,5% сборов, на Топ-5 — 60,1%, на Топ-10 — 77,3%. По сравнению с 2012 г. концентрация данного рынка немного выросла (в 2012 г. на Топ-3 страховых компаний приходилось 43,8% сборов, на Топ-5 — 57,6%, на Топ-10 — 74%)».

В целом за 2013 г. российскими страховщиками собрано 9,35 млрд руб. против 9,163 млрд руб. годом ранее. Средний размер страховой премии по итогам года составил 36 000 руб., что оказалось на 7000 руб. меньше, чем в 2012 г. (43 000 руб.). При этом, как отмечает начальник отдела страхования опасных объектов ОАО «СК «Пари» Елена Гирина, выплаты выросли в пять раз (!), до 811 млн руб. Здесь стоит отметить, что, в отличие от всех других обязательных видов, законом об ОС ОПО предусмотрен механизм возмещения ущерба третьим лицам в результате аварий на незастрахованных ОПО за счет средств компенсационного фонда. Такие выплаты, по словам Николая Галушина, уже имели место. Также эксперт обращает внимание и на неблагоприятную тенденцию, характерную для нынешнего рынка: невысокий уровень пролонгации договоров страхования ОС ОПО в тех сегментах, где упростился порядок надзора, контроля за владельцами ОПО.

«Несмотря на ожидаемый рост в связи с вступлением в силу закона для бюджетников, по итогам прошлого года рынок ОС ОПО практически сохранил свой прежний объем, — констатирует заместитель начальника управления страхования ответственности ОСАО «Ингосстрах» Андрей Копыток. — Основным фактором, повлиявшим на корректировку сборов, стала массовая перерегистрация объектов в надзоре с последующим уменьшением страховых сумм по ним и объединением в более крупные».

Более того, для большинства государственных и муниципальных предприятий закон вообще стал полной неожиданностью. «В момент вступления его в силу многие из них оказались не готовы, — поясняет Елена Гирина. — Кто-то не заложил эти расходы в бюджет, а кто-то и вовсе не знал об этой обязанности». «Закладывать в свои бюджеты соответствующие статьи на ОС ОПО предприятия начали только в 2014 г.», — добавляет Андрей Копыток.

Но сложности с бюджетированием — это еще не все. «Многие бюджетники до сих пор не понимают специфики проведения конкурсов, поэтому на торговых площадках не выкладывают всю документацию для того, чтобы страховщики могли правильно идентифицировать опасный объект и применить понижающий коэффициент за уровень безопасности, — продолжает тему исполнительный вице-президент группы «Ренессанс страхование» Наталья Карпова. — Это, в свою очередь, приводит к тому, что государственные и муниципальные предприятия не получают возможных скидок».

«Большинство опасных объектов было построено еще в советский период, они постоянно ветшают, поэтому говорить об уровне их безопасности можно только со знаком минус, — добавляет эксперт. — Если, к примеру, еще в прошлом году максимальный размер понижающего коэффициента за уровень безопасности (КУБ) был равен 0,9, то с 1 января 2014 г. его величина изменилась до 0,7, то есть владелец может получить скидку до 30%. А начиная с 1 января 2016 г. это значение будет уже 0,6, и скидка может увеличиться до 40%».

Что касается в целом тарифов на страхование ОПО, то все игроки рынка, опрошенные «Ко», оказались единодушны во мнении, что в какой-либо корректировке они сейчас не нуждаются.

«Я не сторонник менять правила игры «на скаку», — высказывает свое мнение заместитель генерального директора САО «Гефест» Николай Николенко. — Неправильно менять тарифы, основываясь на статистике, собранной за два года, учитывая, что в полном объеме рынок заработал только с прошлого года, когда в страхование были включены опасные объекты, принадлежащие государству».

О том, что оснований для пересмотра тарифов сейчас нет, говорит и Елена Гирина: «Статистика пока не накоплена. Да и страховые выплаты носят отложенный характер. Хотя одна крупная авария (подобная аварии на Саяно-Шушенской ГЭС) может в корне изменить ситуацию».

«Тарифы пересматривать не надо, надо скорректировать страховое покрытие, включив в него страхование экологических рисков, а также предусмотрев возможность страховых выплат родственникам (а не только наследникам, находящимся на иждивении) и увеличение страховых сумм по некоторым явно «недооцененным» ОПО — например, угольным шахтам», — предлагает Николай Галушин.

«Сейчас нет желающих увеличить лимиты даже в тех отраслях, в которых лимита при аварии явно не хватит, например, по тем же шахтам, — вторит коллеге Наталья Карпова. — Уже сейчас понятно, что справедливая страховая сумма с 10 млн руб. должна быть увеличена до 25 или 50 млн руб. Ведь при аварии на шахте, при которой гибнут шахтеры и спасатели, лимита в 10 млн руб. может не хватить даже на пятерых человек. Печально известная авария на шахте «Распадская», на которой в 2010 г. погибли десятки человек, это подтверждает».

Спросили мы наших экспертов и о том, каковы, по их мнению, перспективы развития российского рынка ОС ОПО. «Для понимания перспектив достаточно взглянуть на убыточность, — говорит Андрей Копыток. — Она растет. По сравнению с первым годом действия закона выплаты удвоились. Это связано с повышением страховой грамотности населения, его информированностью о законе, да и сами предприятия начали осознавать, что страхование — это реальный инструмент защиты от возможных рисков, связанных с эксплуатацией опасных объектов».

С ростом правовой грамотности населения связывает прогнозируемое увеличение убыточности и Елена Гирина: «Можно ожидать всплеска обращений граждан за возмещением вреда». Способствовать росту убыточности, по ее мнению, будет также и снижение поправочных коэффициентов (КУБ) к страховым тарифам. Кроме того, с 2015 г. и с 2017 г. будут также применяться коэффициенты к тарифам МВКП (максимально возможного количества потерпевших) и наличия/отсутствия страховых случаев соответственно. «Наверняка процедура урегулирования со временем будет совершенствоваться, что, несомненно, отразится на скорости получения страхового возмещения, — подчеркивает эксперт. — На сегодняшний день существует проблема в сроках получения акта технического расследования. Комиссии, которые занимаются расследованием причин аварии, очень долго выносят решение. В связи с этим, урегулирование случая затягивается на неопределенный срок. Так, по официальным данным НССО, на сегодняшний день имеется большое количество заявленных убытков, но неурегулированных (не хватает тех или иных документов). Данные по выплатам за 2013 г. не отражают реальную картину состояния рынка. То, что убытки будут расти, очевидно, и в ближайшие годы мы это увидим».

Все это, так или иначе, приведет к уменьшению сборов по итогам 2014 г. до 7-8 млрд руб.

17.03.14 Компания ko.ru