Министерство финансов России рассматривает возможность продления максимального срока действия полиса ОСАГО до трех-пяти лет, сообщает агентство «Прайм» со ссылкой на заместителя директора департамента финансовой политики ведомства Веру Балакиреву. Сейчас «автогражданку» можно оформить максимум на 12 месяцев.

«В перспективе думаем ОСАГО переводить на более длительный срок, не год, а три-пять лет, но это уже более отдаленная перспектива, – заявила на конференции по обязательному страхованию ответственности Балакирева. – Практика также показывает, что в основном граждане меняют машины через каждые три-пять лет».

Балакирева добавила, что подобное нововведение поможет страховщикам оставаться финансово стабильными, а государству снизить затраты на страхование в рамках госзакупок. По словам чиновника, ведомству необходимо время для проработки всех деталей этого предложения, в особенности, изучения вопросов тарифов, которые могут пересматриваться каждый год.

В июле стало известно, что Минфин разработал концепцию развития страхового рынка до 2020 года, которая предполагает отказ от обязательных видов страхования. В том числе от страхования автогражданской ответственности.

Ранее глава комитета по финансовому рынку Государственной думы Наталья Бурыкина предложила объединить полисы каско и ОСАГО. Плюс ко всему, парламентарий рассматривает возможность введения франшизы на «автогражданку», а также планирует добиться прозрачного раскрытия страховыми компаниями структуры тарифа.

24.09.13 motor.ru

Минфин считает нужным включить метрополитен в закон об обязательном страховании ответственности перевозчиков перед пассажирами (ОСГОП). О том, что ведомство уже готовит предложения по этому поводу, сообщила журналистам замруководителя департамента финансовой политики Минфина Вера Балакирева. По оценке мэрии Москвы, страхование подземки может стоить около двух миллиардов рублей в год.

«Анализ сложившейся практики показал неэффективность выведения метрополитена из-под действия закона об обязательном страховании ответственности перевозчиков, — приводит цитату Балакиревой «Интерфакс». Она добавила, что страховые события на метрополитене возникают регулярно, и необходимость компенсировать ущерб пострадавшим тоже. Но если за выплатами страховых компаний по этому закону осуществляется систематический контроль надзорными органами, то за тем, как метрополитен осуществляет урегулирование убытков, эти органы наблюдать не могут, поскольку метрополитен выведен из-под действия закона.

Инициативу Минфина уже поддержал Национальный союз страховщиков ответственности (НССО). «Мы считаем, что закон должен распространяться на всех перевозчиков, только в этом случае можно будет выстроить эффективную защиту интересов пассажиров, а ведь именно для этой цели и принимался закон», — отметил глава союза Андрей Юрьев. Он добавил, что в НССО обращались пострадавшие с жалобами на отказ метрополитена осуществить выплату за вред здоровью. Однако из-за особого статуса данного перевозчика НССО никак не может влиять на процесс выплат компенсаций пострадавшим в метро.

Закон об обязательном страховании ответственности перевозчиков вступил в силу 1 апреля 2013 года. По нему, пассажир при аварии или другом ЧП, может получить компенсацию либо у страховщика, если транспортная компания заключила с ним договор, либо у самого перевозчика. Максимальный размер выплаты составляет два миллиона рублей — столько стоит жизнь пассажира. Минимальная компенсация, например, при ушибах или ссадинах, — две тысячи рублей.

В первоначальной редакции в документ были включены практически все виды пассажирского транспорта. Но метро в итоге выпало из списка. Председатель комитета Госдумы по финансовому рынку Наталья Бурыкина, комментируя «РГ» эту ситуацию объясняла, что сделать скидку для подземки просила мэрия Москвы. В качестве аргумента приводилось то, что метрополитен — очень крупный перевозчик и его страхование потребует больших расходов из бюджета. Называлась и точная сумма — два миллиарда рублей в год. В итоге, в Госдуме решили пойти навстречу, но обязали метрополитен в случае инцидентов выплачивать пострадавшим компенсации, предусмотренные законом.

Однако, по мнению экспертов транспортной отрасли, такой порядок страхования отразиться на стоимости проезда для пассажиров и затормозить развитие самой сетки метро. В трех городах, где сейчас идет строительство метро при принятие таких поправок в закон, власти могут принять решение о том, чтобы заморозить проект, отмечают эксперты. Учитывая, что сборы с транспортного предприятия будут брать в расчета за каждого проехавшего в подземке, то суммы для премий страховым компаниям будут внушительными. А метрополитен является лидерам по пассажиропотоку. Ежегодно метро Москвы перевозит 3,2 миллиарда пассажиров.

Кроме Москвы и Санкт-Петербурга подземка действует в Нижнем Новгороде с 1985 года, в Новосибирске в 1986 году. В Самаре подземка работает с 1987 года, в Екатеринбург с 1991 года, а Казани с 2005 года. С переменным успехом идет стройка метро в Омске, Челябинске, Красноярске.

24.09.13 Российская газета rg.ru

О катастрофических рисках и роли государства в развитии страхования рассказывает Генеральный директор компании «Ингосстрах» Александр Григорьев

— Тема номер один — наводнение на Дальнем Востоке. В начале года еще высказывался премьер. Пора в принципе в стране прекращать практику выплаты компенсации со стороны государства и что население надо бы уже приучать к страхованию.

— Хочу вам напомнить, что когда в 2010 году Медведев был президентом и у нас был 2010 год годом пожаров, то он не просто обсуждал эту тему, высказывался, он дал поручение соответствующим ведомствам подготовить проект так называемого противопожарного страхования. Он высказывался о том, что пора прекратить практику патернализма. Я несколько раз высказывался на эту тему, что ни одно из поручений тогда президента не было реально выполнено. И не выполнено, прежде всего, по вине самого государства и высших руководителей, которые дают поручения, но при этом не спрашивают своих подчиненных за то, что же сделано. Здесь вопрос не поиска виновного, а поиска решения. У нас в 2010 году были пожары, погорели тысячи домов. Государство потратило миллиарды рублей и казалось, что за три года можно было бы двинуться государству куда-то. К сожалению, не двинулись никуда. Идея, которая высказывалась отдельными чиновниками — давайте введем ОСАГО имущества — является антиконституционным. Нельзя заставить гражданина страховать свое имущество, если он не хочет. Есть три области, которые государству нужно проводить. Первое — нужно провести реальную ревизию, об этом говорилось и в 10 году. Очень ярко об этом говорилось после событий в Крымске. Нужно провести ревизию законности построек. И президент сейчас на Дальнем Востоке сказал, то, что построено незаконно, помощи не будет. Это сказал Путин. Это правомерная политика государства. Коллеги, проведите ревизию до наводнений, пожаров. Поставьте это в пятилетнюю программу и сделайте то, что построено незаконно, должно быть ликвидировано. Гражданин и семья должны быть уведомлены государством, что никакой помощи не будет по вашему имуществу, которое построено незаконно. Второе — так как нельзя заставить страховать, можно стимулировать страховать. Надо принять закон о социальной помощи при катастрофических явлениях, где черным по белому надо прописать: если у вас есть добровольный полис застрахованного имущества (от наводнений, засухи, пожаров) и вы застрахованы на сумму 2 млн руб. добровольно, то государство при катастрофических событиях берет на себя обязанность выплатить вам еще 2 млн. Если вы не застрахованы, государство вам будет выплачивать только 300 тыс. рублей. Это надо прописать в законе. Цифры взяты не с потолка.

— При добровольном страховании на 2 млн руб. сколько стоит страховка, сколько человек в год будет платить?

— Это несколько тысяч рублей. Это не КАСКО, это дешевле. 5 тыс. -7 тыс. -3 тыс. руб., в зависимости какое имущество. В год. И третье — очень важно совместить эту помощь со стандартными правилами, когда объединение страховщиков будет контролировать правильность и срочность выплат. Важна выработка гласных стандартных правил, по которым этот ущерб возмещается. Эта политика за короткий промежуток времени приведет к высокому проценту страхования, на приличные суммы и тогда государство сможет спокойно не тратить деньги в дальнейшем. Сейчас чтобы ни произошло, первое, что мы видим, либо лицо губернатора, который объявляет о социальной помощи пострадавшим или возникают на телевидении первые лица государства, которые тоже объявляют об этой помощи. Но это просто перекладка ответственности с гражданина на государство, а государство ничего пока не сделало для того, чтобы стимулировать граждан к цивилизованному отношению к своей собственности. Эта политика должна быть изменена. Нужно понимание и политическая воля.

О сельхозстраховании

Путин только что сказал, что нужно облегчить механизм выплат. Министр сельского хозяйства сказал, что страховщики должны улучшить выплаты. ЦБ выпустил методические указания о более упрощенных выплатах. А потом мы начинаем смотреть эту картинку. Наводнение — классический катастрофический риск. И этот риск по идее должен закрываться законом о сельхозстраховании с господдержкой. А теперь мы начинаем смотреть в суть вещей. У нас сейчас куча обращений к с/х страховщикам на Дальнем Востоке в связи с наводнением и они не платят? И есть судебные прецеденты и так далее? Да, нет. Когда мы стали смотреть, а сколько же страховано, а сколько госдотаций выделено. На Дальнем Востоке, который от наводнения всегда может пострадать, выделены мизерные суммы. Смешные суммы дотаций 50 млн рублей, 80 млн рублей, на целый край, на гигантские области. Там просто нет этого страхования. Там физически не застрахованы с\х площади и все убытки, которые оцениваются в 3 млрд, это все будет платить государство. Но Россельхозбанк всем продлит и он тут же обращается к государству, чтобы ему помогли. О чем идет речь? Закон, который был принят о с/х страховании с госсподдержкой, плохой закон. Вот вам факт. Случилось катастрофическое событие, а выплат нет. Нет не потому, что не платят недобросовестные страховщики. А нет потому, что никто не страховал и объемы дотаций в рисковый регион несопоставимы с тем, что там на самом деле нужно. Плохой закон он плохо работает, его надо менять. Надо ввести вмененный характер. Когда с/х производитель хочет получить дотацию на зерно, солярку и на процент по кредиту, он должен предъявить полис сельхозстрахования урожая. Дальше по методике, которая будет согласована Минсельхозом и Национальным союзом агростраховщиков единым. И предъявив такой полис, с/х производитель, защищенный по нормальным принципам от большинства катастрофических событий, он будет иметь право на эти дотации. Механизм в течение двух лет заработает.

— Перспективы есть? Послышались слова от первых лиц, но это слова пока или шаги вы ожидаете в ближайшее время?

— Мне трудно говорить. Когда 30 августа 2010 года президент Медведев давал поручение правительству, настрой был очень серьезный. Из этих поручений не выполнено ничего. Также сейчас, когда наводнение, настрой серьезный. Какие действия государство дальше начнет предпринимать, не знаю. У меня есть серьезные положительные надежды на то, что сейчас, когда мы как страховой рынок переданы в ведение ЦБ, может быть ЦБ будет более энергичным двигателем развития страхового рынка и правильных отношений в стране по организации защиты интересов граждан, предприятий и государства путем страховой защиты. У меня есть такие надежды. Но как себя поведут госорганы, министерства и какие уроки они начнут извлекать из событий Дальнего Востока, нужно внимательно смотреть. Уроков на самом деле много.

— Какие еще уроки власти должны извлечь из этой катастрофы?

— Прежде всего, страхование инфраструктурных объектов. Дальний Восток показал, что изыскание или дискуссии по поводу того, нужно страховать инфраструктурный объект или нет, Дальний Восток показал, что нужно страховать. Ущерб гигантский и связан с инфраструктурными объектами: аэропорты, дороги, защитные сооружения, дамбы, котельные. Ущерб будет измеряться. Губернатор назвал по Хабаровскому краю — 9 млрд. Вы думаете, что в бюджете Хабаровского края есть свободные 9 млрд? Нет, конечно. Это урок организации страхования инфраструктурных объектов. У нас есть прекрасный пример, как это государство может организовать. Сочи. Так как это международный проект, где эти вещи прописаны в правилах МОК, там сразу эта работа была поставлена правильно. Там все объекты застрахованы, и мы тоже принимаем участие. Шторм был этой весной и два года назад. Государство не тратит деньги на восстановление, это тратят страховщики. Там есть и уроки нестраховые. Например, надо четко понимать урок размещения городов в излучине рек и какие сооружения нужно просто сделать. Почему эти дамбы строились только при наводнении, почему заранее их нельзя было построить. Там наводнения регулярные. Посмотрите, сколько денег сейчас было истрачено МЧС и Минобороны на то, чтобы построить эти дамбы и т.д. А что, не было расчетов? Все расчеты были. Нам МЧС подробно рассказывал, что в Комсомольске-на-Амуре 9 метров расчет, в Хабаровске 8. Что нельзя подумать об организации страховой защиты? Страховщики с удовольствием возьмутся за это. Понятна периодичность событий, понятна ситуация. Но сейчас за все будет платить региональные и федеральные бюджеты. А это мы — налогоплательщики. В тех случаях, когда за это платят страховую премию, премия измеряется в процентах, 1,2,3%. А когда ущерб — он 100%. Дальше страховой рынок это перераспределяет механизмами перестрахования на участников. И бюджеты за это платят 1,2,3% и все. Но не 100%, которые будут платиться сейчас. По телевидению мы видим, как два месяца эти дома залиты. Вопрос, они застрахованы новыми управляющими компаниями? Почти 100% — нет. Все делается за счет бюджета. С/х страхование, я вам привел пример. Можно говорить о таком же страховании АПО. Очень много криков, они до сих пор идут. АПО — плохой тариф, необоснованный. Сейчас наводнение показало, что ответственность за большое количество последствий (смыло уголь, вредные вещества в почве, заправки которые там находятся), которые трудно будет пересчитать. Сколько будет медицинских издержек, связанных со всем этим? Вопросов тысячи. Это все упрется в страховании, например, АПО. Сейчас выплаты после того как вода уйдет, начнутся подсчеты, выплаты. Этот урок надо извлечь, вот возникло такое событие. Владельцы опасных производств, застраховав себя, теперь перенесут тяжесть этой работы на плечи страховщиков. И страховщики будут платить их сотрудникам, гражданам пострадавшим, которые находились в зоне нанесения ущерба.

— Наводнение на Дальнем Востоке может помочь страховому сообществу снять остроту вопроса в переговорах с промышленниками и предпринимателями о необходимости страхования АПО. Потому что споры идут давно, жаркие, особенно в части тарифа.

— Будет подведены расчеты, когда будет показано, что обоснованность тарифа та или иная. Пока не пройдет актуарный период, для АПО это 7 лет, говорить о том, что тариф хороший или плохой, нельзя. Надо дождаться актуарного периода, всех событий, которые произойдут за это время, всех выплат и тогда будет понятно, что тариф был завышен или занижен. Здесь комплексная работа. Нынешнее страховое сообщество, его лидеры давно уже прошли ту стадию, когда мы в каждом событии ищем личную выгоду. Страховое сообщество обязано осуществлять свою главную функцию — осуществлять защиту. Эта функция не может осуществляться, если инфраструктурно она не подготовлена. Если люди не хотят страховаться, если государство делает все, чтобы люди по-прежнему занимали иждивенческую позицию, не неся никакой ответственности за эту позицию. Когда люди нарушают закон, строя где не положено, потом получают большую материальную помощь. Здесь без работы государства страховщики ничего не сделают.

Нужно ли страхование жизни? Там сейчас тысячи случаев, когда страховые полисы долгосрочные накопительного страхования жизни с учетом НС работали бы. А теперь спросите, сколько там таких застраховано? Сотни, не больше. Это страхование, которое позволяло бы не тратить деньги по социальным программам и медицинским, оно сейчас не работает. При этом деньги, которые страховщики собирали бы по страхованию жизни, это длинные деньги, они должны вкладываться в инфраструктурные проекты. Они могли быть направлены на восстановление дорог, железнодорожных линий, инфраструктурных объектов, если бы такие бумаги выпускались бы. Если бы страхование жизни у нас имело бы нормальное развитие. Так как у нас по сути нет этого инструмента и реальное страхование жизни абсолютно мизерное, то у нас и рынка инфраструктурах бумаг нет. А раз его нет, нет инвестиций, которые направлены на инфраструктурные проекты. Круг замкнулся. И это еще один урок для понимания Минфином, правительством, что эти вещи надо делать. Они начинают давать свою отдачу достаточно быстро. Между двумя наводнениями, если между ними 20 лет, можно создать весь институт и цивилизованную защиту территории от наводнений. Если государство извлечет эти уроки.

— Страховой рынок перешел под крыло ЦБ. Произошло это недавно, с 1 сентября. Как вам под этим крылом? Чего вы ожидаете от ЦБ прежде всего?

— ЦБ, как институт, имею право об этом судить, потому что много лет работал в банках, конечно, более жесткий институт контроля и регулирования, чем Служба страхового надзора. ЦБ — более структурированный институт, я уж не говорю о том, что ЦБ — более насыщенный ресурсами институт многократно, чем Служба страхового надзора. В этом смысле, наверно, и надежды я не случайно возлагаю, ЦБ начнет работать более четко со страховым рынком, чем это было до сих пор. Это было до сих пор и по объективным, и субъективным причинам. Мне представляется, что ЦБ гораздо жестче начнет относиться к финансовой устойчивости страховых компаний, и контроль за страховщиками будет более жесткий. Я это приветствую. Я приветствую гораздо большее очищение рынка от ненадежных компаний, чем это было до сих пор. ЦБ в свое время, после кризиса 1995 года, особенно после кризиса 1998 года, начал заниматься механизмами создания доверия к банковскому сектору. Стратегическим механизмом было создание сначала АРКО, а потом нынешнего АСВ, когда возникли гарантии вкладчикам, механизмы экстренного вхождения наблюдателей, когда возникли механизмы санации. Считаем с 1998 года, за 15 лет у нас к банковскому сектору доверие. Я надеюсь, что ЦБ начнет создавать механизмы улучшения доверия, ЦБ должен заняться, прежде всего, проблематикой взаимодействия с ФАС, когда ФАС должен стоять на стороне надежных компаний, а не на стороне любых компаний. ЦБ должен заняться проблематикой судебной ситуации. Развитие страхового рынка и взаимоотношений между страховщиками и клиентами носило примерно до 2008 года односторонний характер, когда страховщики во многом изгалялись над несчастными клиентами, и количество страховщиков, которые вели честные отношения, было незначительным. И достаточно массовое явление стало порождать массовое недовольство клиентов, частных лиц, юридических лиц, судебных, государственных органов работой страховщиков. Но система была устроена и управлялась так, что она примерно до 2007-2008 года работала в таком режиме. Дальше начал работать принцип маятника. Действительно страхование стало массовым, ОСАГО, КАСКО, страхование имущества, и маятник государственного восприятия качнулся в обратную сторону. Когда страховщики в понимании государства и судебной власти всегда виноваты, всегда плохие и всегда не платят, что полностью не соответствует нынешней действительности. Есть хорошие страховщики, есть плохие страховщики, есть умышленные ситуации, когда страховщики не платят, а есть реальные ситуации, когда не надо платить. А несовершенства действующего законодательства, прежде всего закона об организации страхового дела и Граджанского кодекса, действительно позволяют судам, ориентируясь на это законодательство, написанное 20 лет назад, позволяют судить практически всегда в пользу клиента. Материалы пленума говорят следующее: «Если клиент заплатил премию, то практически в 100% случаев, что бы клиент не сделал, умышленно или не умышленно, так или сяк, страховая компания должна платить». Например, операции с доверенностями не покрываются данным полисом. То есть если случился страховой случай, связанный с использованием доверенности, то это не покрывается полисом, стороны об этих случаях не договаривались, суд все равно присуждает в пользу клиентов. У нас есть случай, когда черным по белому написано, что, если есть приговор суда, который указал на виновных сотрудников предприятия, то данный случай не является страховым. Несмотря на эту формулировку, суды все равно прописывают. У нас четко в договоре КАСКО написано: если клиент выбрал натуральную форму, то есть ремонт, то соответственно страховая компания назначает дилера (ремонтную станцию), а клиент после этого говорит, что он не доволен ремонтом, он выбрал другого дилера, отремонтировал в другом месте, хотя полис говорит черным по белому, что страховая компания назначает ремонт, и все равно присуждается. И таких случаев, к сожалению, тысячи. То есть сейчас именно судебная власть стимулирует правовой нигилизм, с одной стороны, то есть клиент понимает, что бы он не сделал, но если у него есть полис, страховая компания по суду всегда заплатит, и второе — конечно, стимулирует мошенничество. Я привожу этот случай всегда. Скажите, пожалуйста, зачем нормальному автомобилисту, застраховавшему по КАСКО свою машину, возить в машине одновременно все экземпляры ключей и оригиналы ПТС? Кто возит с собой? Это хранится дома. И когда машину действительно угнали, надо обратиться в страховую и написать, что угнали, и получить возмещение. «Ингосстрах» платит сотни таких угонов. Но когда клиент оставил два экземпляра ключей в заведенной машине и в ней же оказался оригинал ПТС на стоянке у торгового центра. Вы можете объяснить, зачем оставлять заведенную машину со всеми документами и ключами на стоянке у торгового центра? И мы проиграли судебное дело, нам присудили потом к оплате. Мы, правда, потом поймали этого клиента, мы его осудили, но теперь, выплатив ему три миллиона за дорогую машину, его осудили условно за мошенничество доказанное, мы будем теперь за ним 10 лет гоняться, потому что больше, чем 20% из его зарплаты, которой у него нет, мы взыскать не можем. Что вынуждены делать страховщики по КАСКО в такой ситуации? Поднимать тарифы. Единственный способ — поднимать тариф, но ведь тариф поднимается для всех, потому что приходит клиент, я его первый раз вижу, нет базы данных, нет его истории, и для меня он тот самый клиент, который оставит два экземпляра ключей в заведенной машине на стоянке торгового центра с оригиналом ПТС. Я по-другому ему доверять не могу. Пока он у меня в компании получит страховую историю, пройдет 3-4 года. Он хороший клиент, качественный, добросовестно относится, хранит машину в гараже, но я же его не знаю. И я понимаю, что, что бы я сейчас не написал в страховом договоре, это не работает. Он для меня клиент высшей категории риска, значит, он получит максимальный тариф. И все хорошие клиенты получат максимальный тариф. Тарифы идут вверх сейчас благодаря заботе судов о наших клиентах, хорошие клиенты получают большие затраты на страхование, а мошенники продолжают получать выплаты благодаря такой позиции судов. С этим надо что-то делать, и нам, конечно, требуется взаимодействие, сотрудничество с судами, и это относится как к арбитражным судам, так и к судам общей юрисдикции. Нам требуется понимание судебного сообщества, что страховой рынок благодаря им отбрасывается сейчас назад. А надо, чтобы благодаря сотрудничеству с ними он шел вперед в направлении лучшей защиты граждан и организаций. Когда у вас взаимоотношения между сектором финансового рынка и клиентом идут через суд в массовом порядке, то не то, что не возникает доверия, а этот сегмент обречен на провал, на кризис. Когда у вас основные отношения строятся напрямую, через прозрачные, понятные процедуры, через контроль регулятора за этими отношениями, через такие механизмы, как омбудсмен или общественные организации, у вас механизмы доверия возникают. Поэтому мое мнение, что ЦБ должен заняться проблематикой судебной в первую очередь.

23.09.13 BFM.RU

Страховая компания «СОГАЗ» предложила за страховую дочку АК «Транснефть» за 9,396 млрд рублей, следует из протокола заседания конкурсной комиссии. Внешпромбанк, также участвующий в конкурсе по покупке СК «Транснефть», предложил за страховую компанию 8,5 млрд рублей.

Как сообщалось ранее, на участие в открытом конкурсе по продаже страховой компании «Транснефть» подали «СОГАЗ» и Внешпромбанк. Официальные итоги конкурса будут подведены 24 сентября. По словам первого зампреда правления ОАО «СОГАЗ» Николая Галушина, появление Внешпромбанка в числе претендентов может говорить о планах банка по созданию собственного страхового подразделения, однако не исключено, что Внешпромбанк действует в интересах другого хозяйствующего субъекта. ОАО «СОГАЗ» потенциально рассматривает СК «Транснефть» как часть своей страховой группы.

Тендер по реализации акций СК «Транснефть» был объявлен в конце августа. Как сообщил ИТАР-ТАСС вице-президент ОАО «АК «Транснефть» Михаил Барков, речь идет о продаже 98,9% акций компании.

СК «Транснефть» основана в 1996 году, входит в топ-15 российских страховщиков. По итогам 2012 года компания собрала 8,6 млрд рублей страховых премий, выплаты составили 3,9 млрд рублей. Компания обеспечивает страховой защитой предприятия и сотрудников «Транснефти», а также работает с предприятиями других секторов экономики и частными лицами. Входит в контролируемую государством группу «Транснефть».

Страховая группа «СОГАЗ» основана в 1993 году и на сегодняшний день является универсальным страховщиком федерального масштаба. По итогам 2012 года страховые премии группы превысили 84 млрд рублей, выплаты — 38 млрд рублей. Контролирующим акционером компании являются структуры банка «Россия».

ООО «Внешпромбанк» зарегистрирован в 1995 году, с 2004 года вошел в систему страхования вкладов. Ключевое направление деятельности — банковское сопровождение международных торговых операций. Активы банка по состоянию на 1 сентября 2013 года составили 147 млрд рублей, что позволило ему занять 43 место по объему активов по России.

23.09.13 ИТАР-ТАСС itar-tass.com

Банк России принял решение отозвать лицензии на осуществление страхования у ООО «Межрегиональная страховая компания», ООО «Страховая компания «Энергоресурс», ЗАО «Страховая компания «Регион-Поддержка», говорится в сообщении регулятора.

Кроме того, ЦБ приостановил действие лицензий ООО «Страховая компания «Приоритет-Траст» и ООО «Федеральная страховая компания» и аннулировал лицензию на управление инвестфондами и НПФ ООО «УК «Орион менеджмент».

Основанием для аннулирования лицензии УК «Орион менеджмент» послужили нарушения обществом законодательства РФ. В частности, отсутствие общества по адресу своего места нахождения и неоднократных в течение года нарушений требования к раскрытию информации о расчете размера собственных средств.

Решение о приостановке лицензии страховой компании «Приоритет-Траст» принято в связи с неисполнением в установленный срок предписания ФСФР, выданного за непредставление годовой финансовой отчетности за 2012 год. Приостановка лицензии «Федеральной страховой компании» произведена в связи с неисполнением предписания регионального отделения ФСФР.

Отзыв лицензии «Межрегиональной страховой компании» произведен в связи с неисполнением предписания регионального отделения ФСФР, выданного в связи с нарушением порядка размещения средств страховых резервов и требований, предъявляемым к составу и структуре активов, принимаемых для покрытия собственных средств.

Решение об отзыве лицензии страховой компании «Энергоресурс» принято в связи с неустранением в установленный срок нарушений законодательства, а именно требований, предъявляемых к составу и структуре активов, принимаемых для покрытия собственных средств страховщика, а также порядка размещения страховщиками средств страховых резервов. Лицензия страховой компании «Регион-Поддержка» отозвана в связи с неисполнением надлежащим образом в установленный срок предписания регионального отделения ФСФР, выданного в связи с неисполнением запроса в полном объеме.

20.09.13 Прайм 1prime.ru

Общественное движение «Союз пешеходов» добилось от администрации президента и Минфина признания неправомерности регрессных исков по автостраховкам к пешеходам—виновникам аварий. Страховщики заявляют, что, пока закон не изменен, давать спуску нарушителям они не будут.

Закон и этика

Два года назад в Красноярске девушка-подросток Алексина Райм выскочила на дорогу в неположенном месте и угодила под машину. Водитель пешехода увидел, попытался затормозить, но столкновения избежать не удалось. История пренеприятная во всех смыслах: машина побита, пешеход в больнице, родители девушки подают в суд на водителя. Суд предписывает водителю, не виновному в ДТП, компенсировать затраты на лечение, а также моральный вред пострадавшей. Водитель компенсацию выплачивает.

По Гражданскому кодексу у пешехода сегодня больше прав, чем у водителя. Считается, что автомобиль — средство повышенной опасности для окружающих. Поэтому даже в случае невиновности в ДТП водитель обязан компенсировать ущерб жизни и здоровью пешехода (ст. 1079 ГК). Если водитель сможет доказать в суде грубую неосторожность потерпевшего, допускается лишь уменьшение размера возмещения (ст. 1083 ГК), но обязанность возместить вред здоровью все равно остается. Плюс на практике суды помимо компенсации по здоровью взыскивают с водителей еще и сумму морального ущерба.

Но дальше дело принимает совершенно иной оборот. В случае с Райм машина оказывается застрахованной в «Ингосстрахе», куда за возмещением обращался водитель. Страховщик, в свою очередь, решает стребовать затраты на ремонт с виновника ДТП. У водителей и страховщиков есть право требовать у виновника аварии компенсацию ущерба, связанного с ремонтом автомобиля (ст. 1064 и 965 ГК). И каких-то преференций в данном случае у пешеходов в законе нет. Кроме того, размер ущерба автомобилю сегодня несопоставим со стоимостью человеческой жизни. Единого подхода у судов к этому вопросу нет, каждый судья сам определяет размер компенсации. На практике выплаты за смерть пешехода по вине водителя достигают максимум 1 млн руб., за инвалидность первой группы — 500 тыс., за вред здоровью средней тяжести — 100 тыс. руб. Тогда как стоимость ремонта автомобиля может достигать нескольких миллионов рублей.

В случае с Алексиной Райм суд с доводами страховщика согласился. И отремонтировать машину оказалось дороже, чем вылечить пешехода. В итоге родители Алексины вынуждены были отдать сумму, полученную по суду, и доплатить еще 51 тыс. руб. Девушка пыталась оспорить это решение в вышестоящих инстанциях, но и Верховный, и Конституционный суды приняли сторону страховщика.

В Союзе пешеходов действия «Ингосстраха» сочли неэтичными: «Страховая компания «Ингосстрах» лишила пострадавшего пешехода возможности поправить здоровье после травмы и нанесла еще большую моральную травму. Декларируемые Конституцией как высшие ценности жизнь и здоровье человека оказались менее значимы, чем право на возмещение материального ущерба, нанесенного имуществу. Попытки потерпевшей доказать свою невиновность в ДТП и несоответствие суммы полученной компенсации за вред здоровью тяжести полученных травм, а также просьба учесть материальное состояние семьи пострадавшей девушки не были рассмотрены судом общей юрисдикции. Это неудивительно, ведь страховая компания «Ингосстрах» имеет гораздо больше возможностей, чтобы привлечь высококвалифицированных адвокатов для защиты своих интересов, чем пострадавший пешеход или его родственники».

По мнению правозащитников, страховщики злоупотребляют своими правами. Ведь одно дело, когда пешеход был пьян или же сознательно бросился под колеса в попытке получить деньги с водителя. И другое — нарушение правил перехода дороги по простой неосторожности. После определения Конституционного суда по делу Алексины Райм от 4 октября 2012 года, узаконившего правоприменительную практику страховщиков, правозащитники опасаются, что таких случаев будет больше.

Пешеходное право

После резонансного решения Конституционного суда по делу Райм Союз пешеходов выступил с несколькими инициативами. В частности, правозащитники в обращении к президенту Владимиру Путину настаивали на необходимости изменить Гражданский кодекс так, чтобы к пешеходам, которые стали причиной ДТП «по собственной неосторожности», страховщики не могли предъявлять регрессные иски. Если же автомобиль поврежден пешеходом «по грубой неосторожности», сумма возмещения ущерба на ремонт должна устанавливаться судом в зависимости от полученной пешеходом суммы компенсации вреда здоровью. «Страховые компании выполняют важную социальную функцию и должны быть социально ориентированными»,— говорится в письме президенту.

В управлении по работе с обращениями граждан и организаций администрации президента РФ поддержали инициативу. В письме чиновников отмечается, что по ст. 965 ГК страховщик имеет право требовать компенсации своих убытков, но, «исходя из главенства Конституции РФ, возмещение вреда жизни и здоровью должно иметь приоритет по сравнению с возмещением вреда, причиненного транспортному средству». В письме администрация президента ссылается на мнение Минфина по этому вопросу, куда также обратились со своими предложениями правозащитники. «По мнению Минфина России, суброгация (право на регрессный иск.— «Деньги») в отношении пешехода за причиненный транспортному средству вред не имеет оснований. В целях исключения практики применения суброгационных требований к потерпевшему пешеходу или его родственникам за повреждение транспортного средства в связи с несоблюдением им правил дорожного движения, повлекшим причинение вреда его здоровью или жизни, Минфином России направлено в Российский союз автостраховщиков (РСА) соответствующее обращение»,— говорится в письме.

В РСА позицию по данному вопросу сформулировать не смогли, так как к ОСАГО он отношения не имеет, и перенаправили обращение во Всероссийский союз страховщиков (ВСС). Юристы ВСС запрос рассмотрели и высказали такое мнение: «Оснований для полного освобождения от ответственности пешеходов, причинивших вред имуществу гражданина или юридического лица, нет. По нашему мнению, у страховщика имеются правовые основания для предъявления пешеходу суброгационного требования, возникшего в результате страховой выплаты, предусмотренной договором имущественного страхования, даже в случае причинения вреда здоровью пешехода, нарушившего ПДД».

Страховщики, естественно, с позицией ВСС солидарны. «Пешеход является таким же участником движения, как и водитель. Он так же несет ответственность за свое поведение на дороге, как и любой другой участник движения. Нет никаких сомнений, что ответственность гражданско-правового порядка должны нести все участники дорожного движения. Чем водитель, который пострадал в ДТП, хуже, чем пострадавший пешеход?» — удивляется директор по стратегическому развитию ОАО СОГАЗ Дмитрий Амелькин.

По мнению многих страховщиков, требование Союза пешеходов, хоть и поддержанное администрацией президента и Минфином, настолько абсурдно, что исполнять его просто никто не будет. Пока же страховщики продолжают пользоваться своим правом. И им не важно, кто именно инициировал аварию. Так, известен случай, когда СК «Согласие» требовала через суд компенсацию за ремонт автомобиля с семьи пенсионеров, один из которых переходил дорогу в неположенном месте. Не смущает страховщиков даже факт гибели виновника аварии. «Моего отца насмерть сбила машина вне зоны пешеходного перехода. В результате расследования этого случая уголовное дело не было возбуждено, так как вина водителя не установлена. У него АБС —скорость не определить, сбил вне зоны. На повторной экспертизе мы не настояли»,— пишет Наталья, дочь погибшего. А почти спустя год после ДТП Наталья получила претензию из компании «Ингосстрах» в связи с ремонтом сбившего отца автомобиля: страховщик требовал от семьи погибшего 100 тыс. руб.

Представители страхового сообщества уверены, что письма из администрации президента недостаточно для того, чтобы изменить правоприменительную практику. «Думаю, что появление комментариев Минфина и управделами президента не изменит ситуацию,— считает глава дирекции арбитражной работы, суброгации и регресса СК МАКС Евгений Величковский.— Страховщики как предъявляли иски, так и будут их предъявлять, если, опять же, вышестоящие суды не исполнят волю властных институтов и не издадут очередное «толкование» норм права в виде очередного пленума. Или же если правительство РФ (Минфин) полагает, что данное условие не соответствует чему-то (каким-либо принципам действия механизмов финансового рынка, финансовой этике и т. п.), то как орган, наделенный правом законодательной инициативы, оно должно возглавить соответствующую законодательную инициативу. И если эта инициатива будет поддержана и воплощена в соответствующем законе, он должен будет всеми исполняться». «Исключение предъявления суброгационных требований к пешеходам может быть установлено только путем внесения изменений в законодательство»,— уверен замдиректора юридического департамента ОСАО «Ингосстрах» Юрий Сопин.

Вместе с тем и среди страховщиков находятся те, кто признает наличие перегибов со стороны страховых компаний. «Вся шумиха вокруг этого вопроса на самом деле актуальна лишь для очень небольшого количества случаев. Например, когда в результате ДТП пешеход погибает, а страховая компания решает обратиться к его родственникам за возмещением ущерба за ремонт бампера. Безусловно, такие случаи выглядят некрасиво, и с этим нельзя не согласиться. Но с законодательной точки зрения подход всегда будет один: виновный несет ответственность вне зависимости от того, пострадал он или нет. Другое дело, что страховые компании могут себе позволить проявить социальную ответственность и не направлять регрессные требования в тех случаях, когда это переходит грани разумного. Это уже вопрос к каждой конкретной страховой компании. В СОГАЗе есть требование, что все регрессные иски на пострадавших пешеходов рассматриваются в индивидуальном порядке»,— говорит Дмитрий Амелькин.

Несмотря на очевидный скепсис страховщиков, Союз пешеходов настроен весьма решительно: пообещал следить за реакцией страховых компаний и «в случае необходимости обратиться в Конституционный суд, чтобы поставить окончательный крест на этой циничной практике».

23.09.13 Коммерсант kommersant.ru

Президент Владимир Путин на совещании, посвященном уборке урожая, призвал максимально упростить процедуру агрострахования.

«В этом году процент страхования урожая низкий. Среди причин — чрезмерная бюрократия и сложности с получением страховых выплат, — сказал он. По его словам, необходимы твердые гарантии предоставления компенсаций в случае потерь урожая и наступления других рисков.

На одном из совещаний, которое проводил Национальный союз агростраховщиков (НСА), пытались разобраться, можно ли минимизировать количество необходимых для страхования всевозможных документов.

«Агрострахование по мультирисковой модели во всем мире сопряжено с оформлением ряда документов, ведь на страхование принимается сложный биологический объект — комментирует президент НСА Корней Биждов. — Страховой бизнес совсем не заинтересован в создании бюрократических препон для клиента. Однако непосредственно для страховщика требуются только три документа — заявление на страхование, уведомление о событии, нанесшем ущерб, и акт осмотра с указанием биологической урожайности на пострадавших полях. Остальные документы (порядка 9-10) — карта полей, технологическая карта, справка Росстата, форма 29-СХ и т. д. — должны быть у предприятия в наличии вне зависимости от страхования, по требованию различных ведомств. Трудности с их составлением должны устраняться на уровне нормативных актов этих ведомств».

По оценкам экспертов, больше всего трудозатрат на оформление договора уходит на соблюдение дополнительных условий региональных органов АПК при выделении субсидии на агрострахование. В результате число документов, требуемых при получении субсидии, может вырасти от 4 до 11.

При возникновении страхового случая (ущерба) аграрий должен уведомить страховщика о событии, совместно провести осмотр посевов с определением биологической урожайности, подтвердить опасное природное явление справкой Росгидромета и предоставить статистическую форму отчетности 29-СХ, которую предприятия подают в региональные органы АПК. Как поясняет президент НСА Корней Биждов, для этого потребуется, прежде всего, документальное подтверждение опасного природного явления. Со своей стороны страховщики готовы в регионах, в которых объявлено ЧС, осуществлять выплату на основании централизованных справок Росгидромета.

Вторая «болевая точка” связана со статистической отчетностью аграриев по форме 29-СХ «Сведения о сборе урожая сельскохозяйственных культур». Она подается до 1 ноября (в ряде субъектов до 1 декабря), и получается, что аграрий, потерявший посевы в начале лета, вынужден ждать подтверждение страховой выплаты фактически до зимы.

«Мы предлагаем решить эту проблему путем осуществления безусловно причитающейся части страхового возмещения по данным биологической урожайности, полученным путем осмотра пострадавших посевов, — считает Корней Биждов. — Но, к сожалению, иногда возникает ситуация, когда данные о биологической урожайности сильно расходятся с данными формы 29-СХ. Тогда страховщик запрашивает дополнительные документы, которые должны подтвердить правоту агрария. Практика проверки в любых сомнительных случаях является нормальной для развитых систем агрострахования. В США, например, страховщик имеет право затребовать дополнительные документы у фермера в том случае, если застрахованные посевы пострадали, а соседние поля или районв целом — нет. В НСА методика оценки биологической урожайности также стандартизирована — она разработана специалистами Российского университета дружбы народов и согласована с Российским зерновым союзом. Однако методика определения страховой стоимости и размера утраты урожая, утвержденная приказом Минсельхоза РФ №133 от 14.03.13, этот аспект не учитывает».

20.09.13 Российская газета rg.ru

Решить проблемы обманутых дольщиков чиновники готовы нетривиальным способом

По официальной статистике Москомстройинвеста, только в столице сейчас насчитывается более 4,6 тыс. обманутых дольщиков. В целом по стране эта цифра колеблется в районе 65 тыс. При этом независимые эксперты уверяют: власти склонны преуменьшать масштаб беды – реальное количество пострадавших от недобросовестных застройщиков россиян отличается от данных чиновников как минимум вдвое.

Несмотря на то что еще в 2007 году Владимир Путин заявил: «Проблема обманутых дольщиков – это проблема государства»,  десятки тысяч россиян ключи от долгожданных квартир не получили до сих пор. И.о. председателя Москомстройинвеста Константин Тимофеев недавно отметил, что в «старой Москве» одними из самых сложных объектов остаются дома на улицах Кировоградской, Кременчугской, Малыгина, Народного Ополчения. В «новой» столице прочно застопорилось возведение нескольких новостроек в Троицке и в Щербинке.

Обманутые обманщики

Вынужденным разбираться в хитросплетениях рынка проблемного жилья чиновникам не позавидуешь: кто только не пытается их обмануть. Сжульничать норовят не только недобросовестные застройщики, но и отдельные дольщики. За эти годы достоянием гласности стало немало некрасивых историй. К примеру, несколько лет назад один из неудачливых соинвесторов в Южном Тушино просил срочно выделить ему квартиру в Некрасовке, аргументируя это тем, что он попал в тяжелую жизненную ситуацию. Однако попытка специалистов Москомстройинвеста связаться с «несчастным» (им нужно было уточнить кое-какие вопросы по документам) показала – жизнь у него не так уж и тяжела. Плохо расслышав, кто именно его беспокоит, «страдалец» объявил, что разговаривать по телефону не может, так как отдыхает на яхте и там очень плохая мобильная связь.

«Разбор полетов» дольщиков Южного Тушино вскрыл и другой нелицеприятный факт. Как оказалось, отдельные соинвесторы покупали там квартиры по ценам вдвое ниже рыночных и в конце 2010-го, и в 2011-м, и даже в 2012 году. То есть в то время, когда уже было очевидно: с надеждой справить в ближайшем будущем новоселье дольщики могут распрощаться.

Не исключено, что именно такие демарши предприимчивых соинвесторов вынудили законотворцев взглянуть на эту проблему с другой стороны. «Формально, с юридической точки зрения помогать обманутым дольщикам ни федеральное правительство, ни власти регионов не обязаны: соинвестор попытался купить квадратные метры в частной компании, та разорилась – при чем здесь государство? – рассуждает Петр Домбровицкий, адвокат бюро «Домбровицкий и партнеры». – Но есть же еще и моральный аспект. Больше десяти лет чиновники не могут навести на российском рынке жилья порядок, разрешение на возведение дома до сих пор вправе получить любая шарашкина контора с мизерным штатом и сомнительным бюджетом».

В поисках «общего знаменателя»

В конце июля в силу вступил закон, обязывающий субъекты Российской Федерации вести реестр пострадавших дольщиков. В августе Министерство регионального развития РФ обнародовало проект приказа с перечнем критериев, по которым неудачливые соинвесторы смогут в этот реестр попасть. «Несмотря на то что термин «обманутый дольщик» употребляется достаточно часто, до сих пор не было четкой формулировки самого понятия. Это создавало большие трудности в работе и мешало защитить данную категорию граждан должным образом на законодательном уровне. Утверждение критериев позволит нам сформировать реестры пострадавших граждан и оказать им адресную помощь», – отметил Константин Тимофеев.

Таких критериев Минрегионразвития выделило восемь. Большая часть из них вполне «вменяема», уверяют эксперты. В частности, это приостановка строительства более чем на шесть месяцев, расторжение документов на землю или разрешения на строительство. Еще одной причиной попадания в реестр является нарушение при строительстве жилого дома требований техрегламентов или проектной документации (из-за чего дом не будет введен в эксплуатацию в срок). Помимо этого дольщиков могут признать пострадавшими, если застройщиком было просрочено больше чем на шесть месяцев исполнение обязательств по сделкам, а также если застройщик был признан банкротом или находится в процедуре банкротства.

Впрочем, имеются в перечне и очевидные перегибы. «Авторы критериев почему-то предлагают не признавать обманутыми граждан, которые после 2010 года покупали квартиры не по договорам долевого инвестирования, как то прописывает 214-ФЗ, а на иных основаниях, – рассказывает член общественного движения «Однодольщики» Данил Володин. – И это не совсем справедливо. Не все же люди сделали это сознательно, многие просто не смогли быстро сориентироваться в правовом поле. И вот теперь государство пытается оставить их один на один с мошенниками».

Еще более «странным» эксперт назвал предложение Минрегионразвития исключить из категории обманутых дольщиков тех, кто «погорел» на покупке не одной, а сразу нескольких квартир. «Если человек хотел разжиться 10–20 квартирами для того, чтобы впоследствии получить прибыль, – это одно дело. Но ведь, к примеру, две квартиры в одном доме люди могли купить и просто из желания разъехаться: отселить повзрослевших детей или престарелых родителей», – заметил Володин.

До сих пор открытым остался вопрос и о том, на какие преференции и гарантии смогут рассчитывать дольщики, включенные в реестр: конкретных схем и механизмов, которые позволили бы решить эту проблему в кратчайшие сроки, до сих пор не предложено. По словам Данила Володина, в каждом регионе власти по-прежнему помогают дольщикам исходя из возможностей бюджета субъекта РФ и собственного представления о справедливости. А значит, обнародованные Минрегионразвития критерии могут запросто превратиться в бюрократический фильтр, призванный искусственно сократить объем претензий граждан к государству.

Страховка для бизнеса

Выйти дольщикам боком может и другая инициатива властей. В январе 2014 года вступят в силу поправки в законодательство, предписывающие страхование гражданской ответственности застройщика «за неисполнение или ненадлежащее исполнение своих обязательств». Выполнить букву закона строительная фирма сможет двумя способами: либо обратившись в коммерческую страховую компанию, либо вступив в так называемое «общество взаимного страхования». Третий способ для девелоперов получить деньги дольщиков – разжиться поручительством банка «за надлежащее исполнение застройщиком обязательств по передаче жилого помещения по договору участия в долевом строительстве».

С 2014 года один из таких документов необходимо будет предоставить при государственной регистрации договора участия в долевом строительстве, заключенного застройщиком с первым соинвестором. По мнению законодателей, это ноу-хау позволит вывести с рынка порядка 40% подозрительных застройщиков и тем самым резко снизить риски дольщиков.

Сторонние наблюдатели не так оптимистичны. «Еще на стадии обсуждения этого законопроекта эксперты подсчитали: воплощение в жизнь его положений чревато удорожанием жилья в среднем на 10% – ни страховые компании, ни банки работать себе в убыток не будут. Платить же за их риски придется соинвесторам», – опасается депутат Государственной думы Антон Беляков.

«Выгодными и безопасными для страховщиков подобные сделки бывают лишь в тех случаях, когда удается провести полноценную предстраховую экспертизу как самого застройщика, так и всех вовлеченных в реализацию проекта лиц (включая анализ финансовой и управленческой отчетности)», – объясняет директор по развитию и инновациям Центра страхования ипотечных и банковских рисков СК «Альянс» Виталий Ус. Кроме того, по словам эксперта, снизить риски компании-страховщика может изучение исходно-разрешительной и проектной документации, которая покажет: «Застройщик действует в рамках разработанного и утвержденного плана развития территории, заручился необходимой поддержкой на муниципальном и субфедеральном уровне, а сам строительный проект имеет рыночную привлекательность и востребован потребителем». Но часто выполнить весь этот перечень пожеланий коллег-страховщиков не в состоянии даже кристально честная строительная фирма.

Реалии отечественного бизнеса таковы, что либо проект застройщика по тем или иным причинам оказывается «непрозрачным», либо у фирмы отсутствуют необходимые для строительства документы и перспектива их получения слишком туманна, либо отношения с органами власти выстраиваются по принципу личной договоренности, а сам проект реализуется только на волне рыночной конъюнктуры. Так что стоимость подобной страховки в любом случае не может быть заведомо низкой, признался Виталий Ус.

И еще полбеды, если бы, стерпевшись с новой, возросшей стоимостью квадратных метров, дольщики заполучили стопроцентную гарантию того, что их вложенные в недвижимость средства не пропадут. Но это не так. «Что мешает недобросовестным застройщикам, выходя на рынок, создать собственную, дочернюю страховую компанию и получить все необходимые документы у нее? – задает риторический вопрос Антон Беляков. – Формально в этом случае все требования нового закона будут соблюдены, но никаких денег дольщики назад все равно не получат. После того как строительная компания разорится, банкротом себя запросто может объявить и ее «дочка». Между прочим, случаи подобного страхования – еще когда оно было добровольным – в нашей стране уже были».

Худо без добра

Тем не менее многие эксперты прогнозируют – большая часть застройщиков пойдет третьим путем и озадачится созданием обществ взаимного страхования. А это будет хоть небольшим, но все же заметным шагом на пути к эффективному саморегулированию рынка жилья.

В конце августа на Всероссийском съезде «Новые механизмы защиты прав граждан – участников долевого строительства» было создано первое объединение подобного рода. Его учредителями выступили 34 строительные организации из более чем 20 регионов России. Председателем правления новоиспеченной структуры был избран президент ГК «Мортон» Александр Ручьев. В будущем влиться в ряды «Общества взаимного страхования гражданской ответственности застройщиков» смогут строительные компании, проработавшие на строительном рынке больше трех лет, привлекающие деньги граждан в рамках 214-ФЗ и не находящиеся в стадии ликвидации или банкротства.

Как уверяют участники проекта, в полной мере почувствовать результаты его работы можно будет через полтора-два года, однако снижаться риски дольщиков начнут уже с января. Что важно: новоиспеченное общество получит возможность перестраховывать риски западных инвесторов, а это значит, что на отечественный рынок недвижимости начнется новый приток средств иностранных компаний.

20.09.13 Известия izvestia.ru

Депутат Госдумы, глава комитета по финансовому рынку Наталья Бурыкина («Единая Россия») предложила рассмотреть возможность внести в законодательство поправки, предусматривающие объединение полисов КАСКО и ОСАГО и введение франшизы для обязательного страхования, передает «Интерфакс».

«Если в КАСКО есть франшиза, то почему в объединенном полисе не может быть франшизы, распространяемой на КАСКО и ОСАГО», — задалась вопросом Бурыкина. «Также мы хотим ввести электронные полисы по ОСАГО. Мы полагаем, что это будет правильным, поскольку это снизит административные издержки на бизнес», — цитирует ее ИТАР-ТАСС.

Бурыкина добавила, что депутаты намерены добиться более прозрачного раскрытия страховщиками структуры тарифа. По ее словам, сейчас в структуре тарифа 50% — это административные издержки или вознаграждение. Глава думского комитета выступила за введение единой методики оценки запчастей, чтобы избежать споров при определении размера страхового возмещения по ОСАГО. «А если есть конфликт, надо по аналогии как с налогоплательщиками, так и в других случаях процедуру досудебного урегулирования создать», — сказала она.

«По крайней мере, наша задача — заставить страховые компании платить, прежде всего, возмещение и в те сроки, которые определены законом. Это такой чувствительный вопрос на самом деле, с которым нужно разбираться. Потому, что если мы с ними не разберемся, они будут вынуждены завышать эти страховые тарифы», — заявила Бурыкина.

По ее словам, комитет по финансовому рынку 22 октября проведет парламентские слушания на тему «Совершенствование законодательного и нормативного регулирования обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств».

19.09.13 forbes.ru

Cтраховщики, два года назад пережившие реформу надзора, попали в новую волну преобразований: ФСФР передала полномочия Центробанку Чего ждут от него участники рынка?

За надзор за страховыми компаниями ФСФР и ее предшественнице ФССН (службы по финансовым рынкам и страхового надзора. — «Ведомости») я ставлю «неуд». Обе не смогли отработать систему пруденциального контроля, оперативно и жестко реагировать на злоупотребления. Недобросовестные компании по-прежнему уходят с рынка по-английски, не исполнив обязательства перед клиентами«, — говорит президент Ассоциации защиты потребителей Николай Тюрников.

Техосмотр и риски

Банку России досталось большое наследство: от определения условий обязательных видов страхования (он будет устанавливать или согласовывать тарифы и правила страхования) до техосмотра автомобилей. Наследство это непростое.

Рынок находится в системном кризисе, категоричен первый зампред правления «Согаза» Николай Галушин. Невысокое качество активов, неразвитая система риск-менеджмента в небольших компаниях, демпинг, проблемы с урегулированием убытков (затягивание сроков, занижение сумм, отказы), перечисляет Татьяна Никитина из Национального рейтингового агентства доставшиеся ЦБ проблемы.

«В последнее время регулятор больше занимался вопросами контроля и надзора за рынком, и в целом подход к контролю за деятельностью страховых компаний несколько ужесточился (за счет штрафов), но пока нет практических шагов, направленных на развитие рынка», — считает президент «Метлайф Алико» Александр Зарецкий.

Еще один важный проект — перезагрузка ОСАГО, говорит гендиректор «Согласия» Сергей Савосин: «Необходимо сделать ОСАГО более гибким, удобным и понятным для потребителя, изменить отношение людей к этому виду страхования. Решить эту задачу можно только с участием регулятора». По мнению Никитиной, ключ к решению проблемы ОСАГО — создание единой методики оценки ущерба и введение института страхового омбудсмена. Создание методики помогло бы в вопросе закона о защите прав потребителей и страхования, добавляет гендиректор «Альфастрахования» Владимир Скворцов (см. стр. В4).

Нужна ли «сильная рука»

Из ФСФР в структуру мегарегулятора перешли три профильных замруководителя по страхованию: Юлия Бондарева, отвечавшая в ФСФР за контроль и санкции, Игорь Жук, курировавший отношения с рынком, и Олег Пилипец, следивший за финансовым состоянием компаний.

Мнения участников рынка о таком триумвирате разделились. Одни считают, что в ЦБ передается так много функций, что чем больше будет в руководстве мегарегулятора «профильных» специалистов, тем лучше для рынка. Другие считают более важным наличие конкретного лица, ответственного за страховой надзор и обладающего необходимым аппаратным весом и полномочиями.

«Распределение полномочий должно идти от функционального наполнения: лицензирование, отчетность, финансовая устойчивость. Это позволит избежать создания “мини-регуляторов” в рамках мегарегулятора, — считает заместитель гендиректора “Эксперт РА” Павел Самиев. — С регулированием и надзором страховщиков так или иначе могут быть связаны не трое, а больше заместителей; но они же будут отвечать не только за страхование».

С этим и была связана идея создания мегарегулятора: сложно следить отдельно за страховщиком, который входит в финансовую группу с банком управляющей и инвестиционной компаниями и др.

Добрый полицейский

«Перенос определенных практик из банковского сектора в страхование потребует времени, но позволит быстрее очистить отрасль и сделать ее более прозрачной», — отмечает аналитик S&P Екатерина Толстова, но не советует слепо копировать их. Например, введение новых требований к капиталу страховщиков Solvency II не является основным вопросом в отличие от введения с 2014 г. «Базеля III» для банков. Хватило бы создания четко работающей системы пруденциального надзора, согласна Никитина. «Многие инструменты регулирования банков уже доказали эффективность, но, несмотря на то что наши рынки довольно схожи, нужна тщательная адаптация технологий и практик», — уверен директор департамента страхования жизни PPF Штефан Ванчек.

«Главное, чтобы мегарегулятор стал глобальным риск-менеджером для страховых компаний, — говорит гендиректор “Сбербанк страхования” Максим Чернин. — Он должен отслеживать и контролировать угрозы финансовых организаций и при этом предлагать способы управления, позволяющие развивать бизнес. Хуже всего будет превалирование “жандармских” подходов к страховщикам, что обескровит рынок, превратив его в легкую добычу для глобальных игроков».

Страховщики надеются, что ЦБ удастся найти баланс между развитием рынка и надзором за ним. Важно научиться понимать современную структуру управления бизнесом. Непонимание этого отдаляет регулятора от рынка, считает Дмитрий Малых из «Открытия»: информация должна классифицироваться, собираться и анализироваться в тех разрезах и параметрах, на которые ориентируется весь рынок — каналы продаж, продукты, а виды страхования сами по себе уже не являются объектами управления бизнесом.

17.09.13 Ведомости vedomosti.ru